День рожденья с продолжением... Часть 20
В просторном обширном помещении спальни стоял полусумрак. Стены были оклеены обоями в неярких спокойных тонах. У противоположной входу стене возвышался не то шкаф, не то буфет. Справа находилось огромное окно, сейчас наполовину приоткрытое. Несмотря на то, что в нём было зеркальное стекло, и выходило оно на заднюю части ограды, на нём имелись шторы. Прохладный и чистый воздух, напоённый лёгкой влажностью и ароматами сонной земли, вливался через открытую раму, вытесняя запахи потных жарких тел и выпущенных в порывах страсти кишечных газов. Две огромные кровати стояли одна у стены с окном, другая вдоль противоположной стенки, и между ними был широкий, застланный ковром проход. Их высокие очень широкие спинки в изголовьях со встроенными светильниками служили и подобием тумбочек, также кроме дверок в них имелись поворотно-выдвижные полочки-столики. На кровати слева одеяла и простынь были размётаны и скручены в какой-то ком, подушки разбросаны. Сразу ясно, какое горячее буйство, какой безумный экстаз совсем недавно царил на ней! Подтверждением тому служило, что на кровати около окна Марина с Женькой, буквально слившись телами, перекатывались вправо-влево, и то одна, то другая оказывались сверху или под подругой. Девушки целовались взасос, тёрлись друг об дружку всеми частями тела, в особенности лобками и грудями, обнимались и прижимались так, что хрустели кости, обоюдно тискали и мяли за попы, стонали при этом с ревущим хрипом. Было просто жутко видеть эти две огромные туши, катающиеся по всей ширине спальной поверхности, напоминало такое зрелище двух намертво сцепившихся борцов сумо!В углу справа же, за изножием кровати, стоял сильно вытянутый овальный стол с узорами на полированной поверхности; около него были расставлены три небольших кресла, в одном из которых полулёжа развалилась Вероника, не совсем ещё пришедшая в себя после часа бурной любви с Лерой и скорей всего также и с другими подругами. Ноги её были вытянуты и разбросаны в стороны, дышала она ещё сильно и часто.
Олежка не успел осмотреться полностью, как обжигающий удар цепочки заставил его подскочить.
- Чего топчешься как утка на тине? - Лера дёрнула его и потащила влево от входа в спальню, к какой-то двери. За нею находился коридорчик или нечто вроде перехода; там же стоял шкаф-купе. Далее была дверь, за нею, через тамбур и ещё одну дверь - просторный туалет с биде, проточным водонагревателем и раковиной.
- Хочешь ссать? Учти, теперь уже долго не сможешь пройти до сортира! - Лера пихнула Олежку ногой к унитазу. - Да не так, курица недоделанная! Садись, и как баба ссы! - она вздёрнула его за волосы и швырнула на стульчак. Не отпуская, приблизилась вплотную и стала, мощно прижимаясь, тереться лобком об Олежкино лицо. Затем велела ему пощипывать губами волосы на лобке, спускаясь всё ниже и ниже, и с силой впихнула к нему в рот свой набухший клитор. - Соси! Чего завял! - девушка треснула его ладонью по спине.
Олежка сначала прокатал клитор между губами, а затем приник ко всей пизде, засасывая и шевеля языком по клитору и лепесткам губок, в середине щёлки, постепенно заходя вглубь. Сильно нажимая, водил кончиком носа по точке "G" и вокруг неё. Лера стояла и извивалась, делала толчки и покачивала бёдрами в стороны, пока не получила оргазм. Затем сбросила Олежку с унитаза и села сама. Тот сделал попытку отвернуться, но хозяйка рванула его за волосы и поставила лицом к себе.
- С чего бы ты такой застенчивый? Или брезгуешь? Ну-ка, скажи! Брезгуешь?! Госпожи?! Отвечай!
- Нн... Н-нетт... - промямлил он. Страх ледяной волной ударил его изнутри, которая прокатилась с усиливающимся жаром. Понимая, как он мог сейчас рассердить госпожу, Олежка лишь опустил голову и согнул спину, стоя на коленях, почти уткнувшись лицом в колени Леры. Та в это время пописала сильной струёй, и дважды громко и продолжительно пукнула. Олежка непроизвольно брезгливо поморщился и слегка отвернул лицо. Лера рванула его за волосы и отвесила такую пощёчину, что он едва не повалился набок.
- А теперь что это такое? - вторая оплеуха мотнула его обратно. - Как ты смеешь брезговать госпожой? Ты понимаешь, что тебя ждёт за это?
Посеревший от ужаса Олежка тихо икнул, не зная что делать. Всё тело у него обмякло от страха, и он непроизвольно шмякнулся лицом в пол. Цепочка несколько раз полоснула по его спине и по попе.
- Ты не слышал вопроса? С чего это ты поворотил рожу? Если я не услышу ответа сейчас, мы все его услышим когда на твоей жопе станет резвиться плеть!
У Олежки всё заметалось внутри, поплыл противный сковывающий холодок, от которого буквально парализовало речь. Хлёсткий удар цепочки вывел его из оцепенения.
- Ты заставляешь госпожу ждать ответа! - девушка рванула за ошейник.
- Гоо... спо... жжа Ле-ера, я... Я... Я думал, что... - залепетал Олежка, совершенно не ощущая языка, и в момент оборвался, не в силах вспомнить слов. От нескольких свистящих взмахов цепочкой он задёргался, распластавшись на полу.
- У тебя совсем вылетело содержимое башки? Вправить обратно плётками?
- Пп... П-простите, госпожа Лера! Я... думал, что м-м... м-может быть, вам это будет... Не совсем... удобно...
Лера вновь огрела Олежку.
- Из твоей коробу́шки абсолютно рассыпались все гнилые опилки? Если ты только не обнаглел настолько, что равняешь себя с хозяйкой?! С каких таких пор кто-то должен стыдиться например залетевших в квартиру мух? Или окружающих вещей? А ты - раб, ничтожнее пыли, дырка, насадка на наши игрушки, ты сам теперь "унитаз"! По-твоему, я должна стесняться и этого толчка, в который я только что поссала? - Лера с хохотом стегнула Олежку вдоль спины. - Да уже за это, за это, ты представляешь что ты за это заслужил? Так что готовься, завтра все наказания тебе будут куда строже! - Встав со стульчака, она за ошейник потащила его, заставила встать и бросила верхом на биде. - Подмывайся тоже как баба!
У Олежки всё внутри онемело, и Лера крепко настегнула его чтобы он наконец-то открыл лапку крана. Из него и из расположенных внизу трубок полилась уже настроенная терморегулятором вода, сильными фонтанчиками омывая его внизу. Дождавшись, когда он отрётся бумажными полотенцами, Лера подмылась сама, позволила ему попить из биде, и погнала Олежку в спальню.
Марина с Женькой только что окончили своё барахтанье и лежали рядышком, отдуваясь и пощипывая друг дружку губами за кожу на грудях и на плечах. Лера дёрнула за цепочку и ногой пихнула Олежку вперёд.
- Девчата, вы сейчас слышали, что только что отчебучило это картонное чучело?
Видимо, стены, разделяющие спальню и туалет, имели отличную шумоизоляцию, поскольку девки с удивлением уставились на Леру.
- Чего случилось?... - Наверное опять надо выдрать?... - донеслись их голоса.
- Представьте, я там пёрнула, а вот это сосиновое полено - Лера встряхнула Олежку за цепочку - имело наглость предположить, что его присутствие может смутить госпожу! Раб! Вздумал, будто бы он человек, да ещё и равный хозяйкам!
- Надо сейчас же выпороть его! - прогудела из своего угла Вероника. - Это ж сколько надо иметь наглости даже иметь такую мысль! Выбьем-ка из него эту пыль!
- Давайте завтра сделаем ему наказания построже. Добавим к ним некоторые моменты. Какие и что - решим уже на месте. Сейчас некогда возиться! - Лера подволокла Олежку к кровати, сняла с него ошейник и врезала крепкого "леща". - Одевай! - она бросила на край постели женские чулки воздушно сиреневого оттенка, ярко-алый бюстгальтер в виде широкого корсета из полос плотной растягивающейся ткани вверху и внизу, соединенных несколькими вертикальными полосами, и обшитый абсолютно прозрачной тканью с кружевным узором, с длинными резинками для чулок, такого же цвета кружевные трусики, и совершенно прозрачный белоснежный впереди пеньюар, с тёмным вытканным узором в виде сплетающихся цветов на верху спины и на плечах.
Олежка подрагивающими онемевшими руками, плохо соображая, начал разворачивать почти невесомый воздушный пеньюар. Лера съездила его по уху.
- Вы только посмотрите, это ж натуральный имбицил! Ты что, не понимаешь своим мешком травы, что следует брать сначала? Лифон одевай!
- Я же говорю, надо его хорошенько отодрать плёткой! Где она тут у нас? Мигом зашевелится у него где надо и что надо! - снова подала голос Вероника.
Путаясь в женских тряпках, Олежка, превозмогая стыд от того, что его вновь наряжают в бельё шлюхи, в каком их показывают в эротических фильмах, стал растряхивать лифчик. От страха сделать неправильно голова совершенно не соображала, и вместо того, чтобы застегнуть его, он накинул на плечи бретельки. И тотчас же его качнуло от здоровенного подзатыльника.
- Да здесь бы и обезьяна враз сообразила б, что следует делать! - Лера тряханула его за волосы и съездила по макушке. - Или ты рассчитываешь, что кто-то тебе его сзади застегнёт? Горничная или личная служанка прибежит облачать боярышню?
- Да выдрать хорошенько надо, здесь и к цыганке не ходи! Башка не шарит - через жопу войдёт в три секунды! Взгреть плёткой, тут же засоображает не хуже обезьяны! - вставилась в разговор Вероника - ей явно жутко хотелось поиметь оргазм от Олежкиных мучений.
Страх шибанул Олежку, изнутри словно бухнуло нечто вроде глухого взрыва. Сердце прямо-таки взметнулось. Путаясь в резинках, он развернул корсет и застегнул застёжки, после чего неуклюже, подрагивающими руками, боясь немного ошибиться и вызвать раздражение хозяек, набросил на плечи бретельки. Подтянул их. Стянул шнуровку справа и слева. Затянул шнурки спереди. Именно они сжали корсет, одновременно затягивая его по низу и заставляя плотно облегать тело.
Лера пощупала болтающиеся кружевные чашки для грудей.
- Не совсем то что надо получается. - Она порылась в одном из отделений в спинке кровати, и извлекла несколько средних размеров полотенец. Сложила их, и скатала в ком. - На, сделай себе здоровые сиськи! Надеюсь, понял как?
Олежка суетливо стал пихать скомканные тряпки себе за пазуху. "Косточки" внизу чашек неприятно вдавились в кожу. Лера меж тем зажгла свет, чтобы контролировать как он будет выглядеть и что следует исправлять. Пока что к округло выступающей высокой "груди" она претензий не имела.
- Во сисяндры! - захохотала Женька, помяла, сжала с боков, приподняла снизу и несколько раз слегка подбросила свои собственные груди, словно сравнивая.
Между тем Олежка стал натягивать чулки. Широкие тугие резинки с крохотными бантиками по окружности в два ряда в шахматном порядке плотно обхватили его бёдра. Но Лера заставила его также и пристегнуть чулки резинками с застёжками к корсету, сбоку, спереди и сзади. Девки даже взвыли от восхищения.
- Какая сексуальная блондинка! Ещё б и волосы подлиннее, да с локонами, губки подкрасить, глазки подвести, была бы просто очаровательная девочка! - Вероника от одного его вида начала тереть пальцами у себя между ногами.
- Ну что, завершаем наряжать нашу принцессу! - Лера подпихнула Олежке пеньюар. Он встряхнул его, невесомый и прозрачный, сзади и по подолу вокруг будто опахнутый едва уловимым розовым оттенком, как овеянный лёгким дуновением ветерка нежно-розового цвета. Одел. От груди и до пояса он плотно и облегающе охватывал тело, ниже талии расходился широким колоколом и спускался до верхней трети бёдер. Совершенно уже ничего не соображая от стыда, Олежка беспомощно огляделся.
- А труселя здесь зачем? Сообразить - никак? - Лера отвесила ему здоровенный подзатыльник.
Нелепо суетясь, пугливо делая бессмысленные ненужные движения, зачем-то бестолково хватаясь за подол пеньюара, вконец затравленный Олежка после нескольких крепких тумаков взял почти прозрачные кружевные трусики, одел на ноги и потянул их вверх. Проблемным оказалось натянуть их на распухшие, покрытые уже подсохшими корочками болевшие и на поверхности, и на всю глубину расхлёстанные ягодицы. Он чуть не вскрикнул, умоляюще посмотрел на Леру, оставив трусы одетыми лишь на самый низ попы.
- Чего топчешься и смотришь? Не знаешь как трусы натянуть? А, жопа болит?! Экое нежное место! Не смертельно! Надевай, надевай до конца! А не то ещё сильнее сейчас заболит! Принцесса на горошине нашлась, будешь нам её здесь представлять!
- Прижечь его плетью, мигом закончит канитель! Как будто б и не болит ничего! - дала совет Марина.
- Его надо выпороть! Задать полноценную порку, и без китайских церемоний! - вновь прогудела Вероника.
Взяв цепочку, Лера ловко щёлкнула кожаной петелькой на её конце Олежку по попе.
- Шевелись! Или действительно взять плётку?
Олежка непонятно зачем повернулся вправо-влево. От ужаса сделать неверное движение соображение у него совершенно остановилось. Лера вновь заехала ему по уху.
- Об этого ишака действительно надо изломать кучу палок, прежде чем оно станет понимать где верх и где низ! Чего запрыгал во все стороны? Или никогда в жизни не натягивал трусов?
- Когда дрессируют обезьяну, более всего надо работать плёткой! Здесь та же картина! Даже сложнее! - усмехнулась Женька.
- Ну?! Долго будем вспоминать, как напяливают трусы? Или всё-таки разложить тебя на полу да выхлестать арапником? - прикрикнула Марина.
Лера врезала Олежке здоровенного "леща". Словно спохватившись, он насколько было возможно оттянул назад резинку трусов, сжал зубы и со стонущим выдохом натянул их до конца. Плотно облегающие, они причиняли некоторую боль его истерзанным ягодицам, особенно в тех местах, где кожа была простёгана розгами до крови и распухло так, что мясо выворачивалось наружу.
- Жопа толстая, еле-еле трусы налезают! А красиво смотрится! Вот это девочка-краса! - прищёлкнула языком Вероника.
- По мне, так лучше стринги. И булочки на виду, и удобно, в любой момент оттянуть тесёмочку, и можно входить! - сказала Женька.
- У таких трусов тоже свой шарм. Смотри, - Лера приподняла Олежке подол пеньюара и нежно, почти ласково погладила его по обнажённым краям и низу ягодиц, по бёдрам выше чулок - здесь как будто какая-то таинственность, несколько дразнит и манит, что там под ними? Обтягивает его кругленькие булочки, западает в серёдке! И подчёркивает все рельефы! Разве не возбуждает? - она звонко шлёпнула Олежку по не прикрытой трусами части попы. Тот чуть не вскрикнул. А она пальцами сжала его ягодицы и толкнула вперёд, заставив нагнуться. - Смотрите, какая аппетитная девочка! Ну-ка, поверти попочкой! А начнёшь приспускать трусики - так захватывающе! М-мыы-м-м-м!
Олежку заставили крутить бёдрами и взмахивать широким подолом. Девки осматривали его со всех сторон, восхищённо причмокивали и цокали языками. Лера меж тем уже подтягивала ремешки страпона. Несколько расправила простыню, ещё сырую от пота и выделений страсти. Зашла к Олежке сзади, стала медленно приподнимать ему подол пеньюара. Засунула большие пальцы под резинку трусов, которые он вот только что с такими мучениями одел, и прижимаясь грудью к его спине, жарко и часто дыша, так же медленно начала спускать трусы с его попы. Олежка еле сдержал вскрик, когда резинка задела самые болевшие верхушки ягодиц. Девушка подтолкнула его к кровати, и вдруг ни с того ни с сего схватила за волосы и повернула к себе лицом. Врезала оглушительную пощёчину и встряхнула ему голову.
- Чего топчешься, шлюха?! - от второй пощёчины он чуть не упал, но Лера рванула его за волосы к себе. - Получай, шлюха! Шлюха! Шлюха! Шлюха! - град пощёчин справа и слева начал мотать Олежке голову; между тем она опять схватила его за волосы, таская во все стороны продолжала бить по щеке, и швырнула спиной на кровать, влепив такую оплеуху, что у Олежки полыхнуло в глазах и пошёл звон во всей голове. Он упал, задирая обтянутые чулками ноги, а Лера за ноги развернула его, и сдёрнула трусики с одной ноги. Дикой кошкой прыгнула на него.
- Поднимай ноги! Выше! Задирай вверх! - через частое тяжёлое дыхание прохрипела ему в ухо, бешено тряся за волосы. - Ну?! - ещё одна пощёчина ввела Олежку в соображение. Он задрал и широко развёл ноги, приподнял, завернул вверх попу.
- Сраку! Подвысь! Слышишь? Ещё сраку подвысь! Ещё! - рычаще выдыхала Лера. Подхватив Олежку под попу, она поддёрнула её кверху. Он взялся за лодыжки и теперь лежал на одних лишь лопатках, задрав попу. Красные трусики болтались у него на колене правой ноги словно флажок.
- А смотри-к, действительно аппетитно, спускать с попки трусики, и задрать да распялить ему ножки! А сами ножки! В чулочках! Я только глядя кончаю! - говорила Марина, оглядывая Олежку смачным взглядом.
- Не совсем всё, - шепнула Женька. - Вот если б ещё обуть ему... то есть ей на ноги туфельки, лодочки на длинных шпильках, это было бы здорово! Представь, ноги подняты, полусогнуты, в чулках, и в туфлях на каблуке! О-ооо! - уже представив себе эту картину, она стала энергично тереть у себя промеж бёдер.
- На его, а, теперь её ногу туфельки вряд ли найдутся, если только попробовать босоножки, - как бы в раздумчивости произнесла Марина.
Лера меж тем, часто и порывисто дыша, схватив Олежку под исхлёстанную попу, стала натягивать его на себя. Ещё шире раздвинула ему ноги так, что он согнул колени и взялся под ними руками. Приподнялся выше, подставил дырочку госпоже. И тут же ощутил пронизывающий ход страпона. Лера, придерживая его снизу, навалилась на него, жарко дыша впилась взасос в его лицо, не разбирая, где там щёки, губы или нос, вошла в него и яростными толчками начала мощно вгонять страпон Олежке в попу, завывая, хрипя и временами даже рыча. Она то тёрлась головой об его лицо, то всасывала кожу на шее, горле или подбородке, иногда очень больно вцеплялась зубами, всасывала его губы к себе в рот, кусая почти до крови.
- Сладенькая! Сладенькая моя! - порывисто, полушёпотом выдыхала Лера, возбуждая себя этим, и снова целовала Олежку взасос и кусала с вывертом. Она то начинала бешеную скачку, буквально прыгая на нём и резко вгоняя страпон, то переходила на размеренные мощные толчки, вынимала его почти полностью и с силой засаживала на всю длину, крепко стискивала Олежкины бёдра или обнимала так, что у Олежки перехватывало дыхание и хрустели кости. Засадив страпон до конца, девушка тёрлась животом об его член, и Олежка скорее понял чем почувствовал, как тот начал напрягаться и набухать, резко увеличился и окреп. По паху и низу живота поплыли сладостные волны, усиливающиеся, когда она с силой прижималась и натягивала его на страпон. Это не осталось без внимания девчонок.
- Смотри, наша девочка вот-вот должна кончить! - со смехом профыркала Женька.
Скорее на подсознательном уровне до Олежки дошло, что́ может произойти. Ему было жутко подумать, какие формы примет реакция хозяек и что его ждёт, случись вдруг ЭТО, если Лера изляпает себе живот, и он сам перемажется! От бухнувшего внутри него ужаса его член обмяк и съёжился, сам он стал извиваться и подаваться навстречу, лишь бы поскорее кончила госпожа. И это не заставило себя ждать. Лера мелко и часто задёргалась, застонала и взвыла, выделения зачавкали около страпона, потекли по Олежкиной попе. Не вынимая страпон, она несколько минут лежала на нём, хватая губами кожу на его плечах и шее, и вдруг резким рывком выдернула страпон. Шлёпнула Олежку по попе.
- Натягивай трусы! Прямо здесь! Не сходя с места!
Поняв, что они хотят видеть, Олежка согнул ноги, вдел левую ногу в трусики, и слегка приподнимаясь, медленно натянул их до низа попы.
- Ты, курица пустоголовая! Ты понимаешь слова, или только если они подкрепляются плёткой? Сказано было - натягивай! Чего застыла?
- Ей наверное больно! - рассмеялась Марина.
- Сейчас будет ещё больнее! Надо разгорячить соображение, оно у неё совсем окаменело! - начала подниматься Вероника.
Олежка через силу в один дух подтянул трусики до конца.
- Встала! - последовал окрик. - Развалилась тут как шлюха в истоме!
Олежка подпрыгнул, поддёргивая до конца трусы, и оправил подол пеньюара. Вероника встала с кресла, пошла к шкафу и стала выбирать страпон. По пути достала пару босоножек с крупной стразой на носке каждой, с довольно тонким каблуком выше среднего.
- На, примерь! Жалую тебя туфлёй с собственной ноги! Даже двумя! Смотри не попорть! Знаешь, что тогда тебе будет!
На удивление, босоножки оказались для Олежки даже великоваты, особенно в ширине, так что пришлось подтянуть ремешки.
- О, да у неё оказывается балетная ножка! - заржала Женька. - Только кажется что здоровая нога! Значит с моей ласты туфельки ещё как подойдут, те лакировочки на шпильках! Жаль, не взяла их с собой!
Олежка встал, потоптался на каблуках, с непривычки едва не подвернул ногу, выполняя указания хозяек прошёлся "женским" шагом, от бедра, вызвав восторг девчонок. С тоской и страхом посмотрел на ковырявшуюся в шкафу Веронику.
Копалась, перебирала, перекладывала и рассматривала что-то она там достаточно долго. Олежка переминался в томительном ожидании, подрагивал, ёжился и жался. Было очень неудобно в столь непривычной обуви на каблуках. Девки посмеивались и обсуждали его новый "прикид", делали замечания как можно одеть его ещё соблазнительней. Наконец Вероника поднялась, держа в руках не слишком длинный, но очень толстый страпон, утолщающийся и немного загнутый вверх на конце, полностью имитирующий громадный член. С негромким стоном, потягиваясь, вставила к себе в щель толстую вагинальную пробку со сложным рельефом на ней, затянула ремешки на своей тощей, несколько обвислой попе, взяла стек, и похлопывая им по ладони, неспешным шагом направилась к Олежке. Заметив хлыст в её руках, у него словно как обвалилось внутри, резануло холодом ужаса, по всему телу пошла дрожь. Он внутренне всхлипнул, отводя затравленный взгляд в предощущении мучений. Вероника не торопилась. Перекатываясь на ступнях с носков на пятки и обратно, она постояла позади него, с наслаждением наблюдая как у него дрожат плечи и учащается дыхание. Встала сбоку и провела ему стеком по бёдрам до колен, похлопала по пояснице и по попе. Олежка дрогнул и сжался. Вероника хмыкнула, усмехнулась, оглядела плотно обтянутые чулками его стройные ноги в обуви на каблучках, просвечивающие сквозь воздушную ткань пеньюара алые трусики, и кончиком стека приподняла ему сзади подол. Забросила на спину и проследила взглядом как этот подол невесомым воздушным облаком опадает вниз. Несколько приподнимая пеньюар, опять провела стеком по оголённым частям ягодиц и бёдер, внимательно следя, как вздрагивает и напрягается Олежка, явно ожидаючи удара, наслаждаясь его затравленным видом.
- Расставь ноги! - негромко и коротко, но очень властно произнесла девушка. - Ещё шире! Так! Теперь нагнись! Да ниже, ниже нагнись, чучело! Совершенно уже ничего не соображаешь? Сейчас подстегнём процесс! - и она крепко щёлкнула его стеком по бедру. - Нагнись и обопрись на кровать, деревяшка! - жгучий удар по второму бедру заставил Олежку быстро нагнуться и опереться руками в матрас. - Вот так, а то топчешься как корова и даже того не можешь сообразить, как нужно вставать раком, чтобы можно было б нормально тебе засандолить! - она подошла вплотную и начала медленно, с наслаждением, поднимать на нём подол, спускать с его попы трусики. Стянула их чуть ниже низа попы, насколько позволяли широко расставленные ноги, пеньюар завернула на самую голову. Ещё несколько раз провела Олежке стеком по попе сверху вниз, его концом потыкала в дырочку. Он стоял, сжимаясь и подёргиваясь, мелко дрожал в ожидании жалящего удара.
- Глянь, как у неё "глазок" зажимает и дёргает! Помрет со страха сейчас! - шепнула Женька на ухо Марине, и обе они прыснули смешками. Рассевшаяся в кресле Лера почесала у себя в промежности.
Вероника взмахнула стеком в воздухе, довольно глядя, как Олежка вздрогнул и напрягся услышав свист, прислонила хлыст к кровати и зашла сзади. Опять с вожделением осмотрела теперь уже расставленные ноги, оголённую попу, сейчас принадлежащую ей, попу, расписанную рубцами, похожими на протянутые под кожей толстые верёвки. Взяла Олежку за края ягодиц, раздвинула их пошире, слегка подсела и приставила конец влажного от смазки страпона к его дырочке. Несколько раз качнула бёдрами, и сильно нажала. Олежка инстинктивно подался вперёд, но девушка взяла его за бёдра, потянула к себе и нажала уже всем весом. С усилием вошла, а вернее насадила его на страпон поддевая снизу, до самого конца. От боли у Олежки подогнулись ноги, он рухнул на кровать, но Вероника, прижимавшая его к себе, упала вместе, на него, страпон причинил ещё бо́льшую боль. Она сделала несколько глубоких фрикций, и врезала Олежке по уху.
- Поднимайся теперь! Вставай как поставили тебя! Будет те теперь! - прошипела девушка.
Он кое-как, поднимая на себе вцепившуюся в его бёдра Веронику, встал в прежнее положение, и она принялась делать быстрые и резкие, очень болезненные фрикции, всаживая страпон от середины и до самого упора. Еле терпя чтобы не вскрикнуть и не рассердить вдруг этим госпожу, Олежка только стонуще вздыхал, иногда подёргивая ногами и попой, жался и подрагивал. Волны болезненных напряжений, проходившие по его телу, сильно возбуждали Веронику, как передавались ей. Очень ярко представляя и понимая своим внутренним миром, что испытывает это находящееся в её власти тело, физически и душевно, она чувствовала всё усиливающийся внутренний оргазм, всё сильнее исходящий наружу, с каждой долей секунды переходящий в оргазм физический. И когда это восприятие заполнило всё её существо, от мозга до каких-то неведомых глубин подчувств, она с резким криком навалилась на Олежку, подсекла ему руки, свалила на кровать, и после нескольких мощных толчков с завываниями и хрипом кончила. Так же, как и Лера, несколько минут расслабленно лежала на Олежке тяжело дыша и делала мелкие пульсирующие движения. Соки выделений стекали по её ляжкам, а она, обжимая Олежку, целовала взасос, кусала ему затылок и шею с боков, больно вдавливала подбородок в плечи и спину, постанывала и мычала.
Полностью придя в себя, Вероника медленно извлекла страпон, крепко стиснула Олежке ягодицы, и вновь вошла в него. Тут же вынула. Сильно нажимая, раздирая сфинктеры, засунула опять. Так повторилось ещё раз пять, после чего она отошла и бухнулась в изголовье кровати.
Продолжение следует...
https://sexpornotales.xyz/bdsm/2336-den-rozhdenja-s-prodolzheniem-chast-20.html
Испытай удачу
🍒
🍋
🍑